Все более типичной картиной в южнокорейских ресторанах, барах и кинотеатрах становятся люди, проводящие время одни, – так они отдыхают от постоянного нахождения в коллективе. Кроме того, стремительно увеличивается число людей, предпочитающих жить в одиночку. В 2020 году доля домохозяйств, состоящих из одного человека, составила почти 32%. Корейское общество постепенно переходит к индивидуализму – такова новая реальность, и экономика вынуждена подстраиваться под нее.
От коллективизма к индивидуализму
Как и в ряде других восточноазиатских стран, коллективизм исторически был одной из важных характерных черт корейского общества. В первую очередь этому способствовал традиционно большой размер корейской семьи и тесные семейные связи. Кроме того, в Корее хорошо прижились разные типы взаимопомощи и взаимоответственности между крестьянскими хозяйствами и ремесленниками, например, система колодезных полей, в основе которой лежало общинное землепользование, а также ремесленные артели. Немалую роль сыграло и конфуцианство, распространение которого связано с влиянием Китая.
Привычка корейцев к коллективному труду сыграла на руку правительствам КНДР и Республики Корея, когда необходимо было поднимать экономики обеих стран: и северокорейское движение ударного труда «Чхоллима», сравнимое со стахановским движением, и южнокорейское движение «Сэмаыль ундон» за модернизацию деревень включали в себя идею о том, что только всеобщими усилиями удастся добиться высоких показателей.
В корейском обществе плотно закрепилось восприятие семьи как главной цели в жизни человека. Коллективизм в сознании породил и особую корпоративную культуру, которая, помимо регулирования взаимоотношений между начальниками и подчиненными, подразумевает совместное времяпрепровождение с коллегами после работы, что зачастую бывает обременительно. Тот, кто отказывается от предложения пойти в бар или в поход, становится козлом отпущения, ведь этот человек «вне коллектива».
Молодые корейцы выросли в эпоху, когда экономическое положение уже не требует обязательно держаться в коллективе, даже наоборот – вынуждает вести хозяйство одному. С одной стороны, появилось гораздо больше возможностей для саморазвития и выстраивания карьеры. Семейные ценности отходят на второй план, соответственно, сдвигается возраст вступления в брак и рождения детей. Некоторые и вовсе отказываются от этих двух жизненных этапов и романтических отношений, в результате чего в корейском языке даже появилось выражение сампхоседэ ( 삼포세대) – «поколение, отказавшееся от трех вещей». Уже можно сказать, что с увеличением числа одиноких молодых людей, Южная Корея столкнется с усугублением уже имеющихся демографических проблем: падением рождаемости и старением населения.
Социальные причины тесно переплетаются с экономическими: высокие цены на покупку и аренду жилья, постоянно растущие цены на товары, крайне затратное содержание семьи и воспитание детей. Несмотря на субсидии и множество бесплатных услуг для беременных и матерей, многие женщины вынуждены увольняться с работы ради рождения детей.
Вслед за молодой группой населения до 30 лет число одиночных домохозяйств увеличивается также среди населения в возрасте 50-60 лет. И для этой возрастной группы, и для группы среднего возраста причины проживания в одиночку чаще всего заключаются увеличении количества разводов и покидании взрослыми детьми родного дома. Все подобные группы населения так или иначе нуждаются в финансовой стабильности и экономической независимости.
«Соло-экономика»
Выбор людей жить одному имеет две стороны одной экономической медали. Люди, которые по собственному желанию не делят ни с кем расходы и имеют стабильный доход, выгодны экономике как потребители: благодаря росту числа таких домохозяйств создаются новые возможности для рынков. В Южной Корее практически возводится в культ культура потребления и досуга в одиночестве, для чего возникают отдельные термины, начинающиеся с иероглифической составляющей «хон» (혼) – «один, одинокий»: распитие алкоголя хонсуль (혼술), употребление пищи хонпап (혼밥), проживание в одиночестве хончжок (혼족) и многое другое. В результате в корейском обиходе закрепился другой новый термин – «соло-экономика» (솔로이코노미).
Теперь на замену «блюд для компании» и «товаров для парочек» приходят товары и услуги специально для «одиночек». Алкогольные компании производят бутылки меньшего объема «для идеального отдыха в одиночестве»; магазины расфасовывают продукты в упаковки поменьше; рестораны, караоке-клубы и фитнес-залы предоставляют одиночные места и комнаты, а магазины электронной техники завлекают к себе одиноко живущих людей ярлыками «минимакс» (미니맥스) на компактных, но при этом удобных и экономичных электроприборах типа рисоварки или стиральной машины. Приложения, следующие тренду, готовы доставить еду и напитки или напомнить живущим в одиночестве о необходимости выполнить те или иные дела по дому. В целом для производителей виртуального контента открываются большие перспективы, так как люди, живущие одни, потребляют его больше, чем люди, которые соседствуют с кем-то.
Правительство страны также нацелено на поддержку одиноко живущих людей. В 2019 году бывший президент Мун Чжэ Ин предложил ввести ряд мер по поддержке домохозяйств из одного человека, связанные с увеличением предложения на рынке недвижимости для них и повышением уровня их благосостояния. На словах все это звучало очень красиво, СМИ пестрели воодушевляющими заголовками, но на деле пакет мер не был осуществлен нигде кроме столицы.
Мэр Сеула О Се Хун всерьез взялся за проблему “одиночек”. Власти города намерены в ближайшие пять лет потратить 5.6 млрд вон ($4.7 млн), чтобы обеспечить домохозяйства из одного человека необходимыми медицинскими услугами, доступным жильем, едой и прочими видами финансовой, материальной и моральной поддержки. На помощь «одиночкам» призван и искусственный интеллект: он поможет людям среднего и пожилого возраста следить за здоровьем и питанием. Также в Сеуле действуют специальные программы, нацеленные на помощь одиноким людям, в первую очередь пожилым, в тайм-менеджменте, формировании правильного питания, социализации, поиске хобби, а также образовательные программы об инвестициях и покупке собственного жилья. В районах, густонаселенных одинокими людьми, работают ночные патрули. Известно, что при увеличении числа домохозяйств из одного человека на 1% число преступлений увеличивается на 0.81%, так что, вероятно, последняя мера введена не без причины.
Возможно, именно одиночные домохозяйства станут основной группой населения, продвигающей рациональное и экономичное потребление. Люди, живущие одни, при меньшем доходе вынуждены тратить больше денег на услуги ЖКХ, чем домохозяйства из двух и более людей, поэтому в их интересах экономить и брать в аренду или делить с другими людьми некоторые товары. В СМИ таких людей уже назвали «поколением умного потребления». Таким образом, «одиночки» могут стать новым двигателем экономики, открывая перспективы для компаний, и при этом очередной группой населения, требующей особой поддержки со стороны правительства.
Побочный эффект
В целом, перспективы увеличения числа людей, живущих в одиночку, совсем не радужные. Хотя 73% таких людей считают, что они вполне удовлетворены своей жизнью, число самоубийств среди этой группы населения неуклонно растет. В 2017 году оно достигло 30%, в то время как средний показатель по стране – 23,5%. Увеличивается и число людей с психическими заболеваниями. Все это может быть вызвано как одиночеством, так и цепочкой неблагоприятных экономических факторов, часто характеризующих одиночные домохозяйства.
Во-первых, социально-демографические данные свидетельствуют, что чем ниже уровень образования, тем выше вероятность принадлежности к одиночным домохозяйствам. Люди с низким уровнем образования оказываются в положении большей финансовой нестабильности, ведь даже с высшим образованием корейцам порой непросто найти высокооплачиваемую работу.
Во-вторых, одиноко живущие люди чаще других имеют временную работу или работу с ежедневной оплатой. Отсюда возникает понятная связь с безработицей: 40% одиночных домохозяйств не имеют дохода. У примерно 58% таких домохозяйств ежемесячный доход – менее 2 млн вон (около $1450), что крайне мало для нормальной жизни.
В-третьих, большая часть «одиночек» снимает жилье преимущественно по схеме вольсе – аренды с помесячной оплатой и депозитом – которая в случае людей с непостоянным заработком представляется более рискованной как для арендатора, так и для арендодателя, чем классическая корейская схема чонсе. Тем не менее, малообеспеченные «одиночки» оказываются в безвыходном положении: для них депозит чонсе, сопоставимый со стоимостью квартиры, оказывается просто неподъемным.
Согласно одному из исследований, если число домохозяйств, состоящих из одного человека, увеличится на 10%, то коэффициент Джини повысится на 1,7%. Таким образом, рост числа «одиночек» в нынешних условиях напрямую ведет к расслоению населения и повышению уровня бедности в стране. Для предотвращения этого необходимо не столько поддерживать субсидиями нуждающуюся молодежь и людей среднего возраста, сколько обеспечить их стабильной и постоянной работой, а также решить проблему на рынке недвижимости, например, принимать меры по снижению цен на аренду и покупку жилья.
Что же касается одиноких пожилых людей, то многие вынуждены жить за чертой бедности из-за маленькой пенсии, а далеко не всем взрослым детям удается финансово помогать своим родителям. В Южной Корее коэффициент замещения – отношение средней пенсии к средней зарплате – составляет 39,3%, в то время как средний показатель в странах ОЭСР – 65,9%. Несмотря на то, что программа государственной пенсии была введена еще в 1988 году, среди корейцев старше 65 лет к ней присоединились лишь 40%, но даже те, кто ее получает, имели небольшой период накопления.
На горизонте маячит и другая проблема: население Кореи постепенно стареет, а из-за низкой рождаемости – в 2020 году уровень фертильности составил 0,84 ребенка на женщину – прирост трудоспособного населения уже мал. Налоговое бремя, которое становится все тяжелее, ложится на плечи налогоплательщиков, ускоряя рост уровня бедности. При этом несладко придется корейцам, которые сейчас в возрасте 30-40 лет: вероятно, их пенсия будет еще меньше, чем у поколения “беби-бумеров”.
Пока мэр Сеула самостоятельно принимает меры по поддержке «одиночек», возникает вопрос, как долго правительство сможет заботиться о них при росте их численности. Тем более, необходимо продолжать поддерживать молодые семьи с детьми и стимулировать рождаемость, иначе вопрос демографии не решить. Обе проблемы переплетаются друг с другом, их социальные причины, быть может, правительству и не доступны, однако экономические вполне под силу в долгосрочной перспективе.
Пока не стабилизируется рынок труда и недвижимости, не прекратят рост цены и не будет реформирована пенсионная система – демографическая ситуация и финансовое положение одиночек будут только ухудшаться. Осуществление всех соответствующих мер для современной Южной Кореи может звучать утопически, но, по крайней мере, некоторая их часть приведет к увеличению доходов и росту потребления, следовательно, к существенному смягчению недовольства экономическими условиями со стороны граждан. При подобных положительных изменениях и демография пойдет в рост, и «одиночек» надо будет поддерживать в гораздо меньшей степени, так как они будут более самостоятельными финансово.
Скорее всего, если пакет мер по поддержке одиночных домохозяйств все же будет введен по всей стране, то его реализация окажется менее значительной по сравнению с планами по повышению демографии, которая остается одной из важнейших социально-экономических проблем в Южной Корее. Пытаться усидеть на двух стульях бессмысленно, тем более, государству просто невыгодно сажать себе на шею вполне трудоспособных граждан, как в случае молодых людей, предпочитающих или вынужденных жить в одиночку.
