Зачисление в вуз или обретение прописки в зависимости от «качеств» претендента – все это частные примеры меритократической идеологии современного китайского общества, которая пронизывает многие сферы жизни и задает вектор социальных преобразований. Что такое «качество» нации и возможно ли его повысить с точки зрения китайского руководства?
Одним из главных медийных событий прошедшей Олимпиады в Пекине стало необычайно успешное выступление спортсменки китайско-американского происхождения, завоевавшей две золотые медали. Гу Айлин оказалась медиа-феноменом, вызвав множественные обсуждения, от вопроса гражданства спортсменки до неоднозначных перспектив азиатских мигрантов в глобализированном мире. Однако китайская публика обратила внимание не только на спортивные достижения Гу Айлин. Не меньшие дискуссии вызвали ее академические успехи: в школьные годы спортсменка усердно училась, принимала участие в олимпиаде по математике и посещала дополнительные курсы во время летних каникул. В прошлом году она поступила в Стэнфордский университет.
«Чемпионка Зимней Олимпиады, отличница учебы» (冬奥冠军，名校学霸) – так прозвали Гу Айлин китайские медиа. Ее разноплановые достижения наглядно демонстрировали тот идеал, к которому стремится китайская система образования: воспитание «талантов с высокоразвитыми личностными качествами» (高素质人才). Горячее обсуждение Гу Айлин, развернувшееся в китайских медиа, позволяет приоткрыть одну из центральных тем китайского политического дискурса последних десятилетий – проблему «качества» (сучжи) нации, от уровня которого зависят перспективы социально-экономического развития. При этом «повышение качества нации» – это не только риторический прием в официальных документах, но и цель нынешних реформ в сфере образования и социальной политики.
Качества нации в перспективах экономического развития
Сегодня выражение «сучжи» (качества личности, уровень воспитанности) активно используется как в программных правительственных тестах, так и в повседневном общении. В то время как государство призывает к повышению качества нации ради социально-экономического процветания, рядовые обыватели оценивают «качество» друг друга в повседневном взаимодействии. Развязное поведение на улице, нарушение правил приличия или социальных ожиданий, нечестные поступки – все это следствия «невысоких» (素质低) или «недостаточных» (素质差) морально-этических качеств другого. Напротив, достойное поведение – это проявление «высокого» качества личности и воспитанности (素质高). Такая оценка звучит как диагноз, позволяющий вынести моральное суждение о других, проранжировав причины ситуации и мотивы ее участников.
Несмотря на крайнюю популярность, понятие «сучжи» остается неоднозначным по своему содержанию и достаточно непростым для перевода на другие языки.
Впервые сочетание этих иероглифов встречается в древнекитайском толковом словаре Эръя (尔雅), создание которого датируют III-II вв. до н.э. Иероглиф су (素) означает некрашеную белую ткань, тогда как чжи (质) – качества, свойства. В словаре Эръя «сучжи» используется в разделе «птицы» и означает белый цвет оперения. Именно в таком значении – белый неокрашенный цвет материала, нечто исходно данное – это сочетание вошло в историю китайской литературы и поэзии. Свои новые коннотации качество-сучжи обрело сильно позднее. В конце XIX в. выражение вошло в лексикон китайских реформаторов и общественных деятелей, заимствоваших его из японского языка наряду с другими социально-политическими понятиями. Уже в то время сучжи означало изначально присущие свойства человека, которые закладывают потенциал для его будущего развития.
Активное вхождение термина сучжи в общественно-политическую риторику современного Китая приходится на конец 1970-х – середину 1980-х гг. Внимание к нему было связано с вводившейся политикой ограничения рождаемости. Новое видение модели экономического развития предполагало сдерживать численность населения, но одновременно повышать его качественные характеристики.
Китайские обществоведы и психологи 1980-х гг. приложили немалые усилия к уточнению понятия сучжи. Характерно, что в этом время на передний план вышла трактовка качества (сучжи) уже как некоего потенциала, заложенного в человеке от природы, который способен раскрыться в будущем в условиях благотворной социальной и образовательной среды.
Постепенно дискуссии о качестве сучжи вышли за рамки сугубо академических штудий и оказались включенными в обсуждение перспектив социально-экономического развития. Так, текст «Решения ЦК КПК о реформе системы образования» 1985 г., наметившего масштабные изменения в этой сфере, гласил, что процветание государства напрямую зависит от повышения качественных характеристик нации (提高民族素质).
Вместе с абстрактным «качеством нации» появилась повестка «качества» отдельных социально-профессиональных групп. В 1985 г. на общенациональной рабочей встрече по вопросам образования Дэн Сяопин произнес знаменитую речь, в которой он связал экономические успехи страны с повышением «качеств» нации, а особенно социальных групп трудящихся и интеллигенции. При этом «качества» других групп, в частности крестьян, рассматривались как заведомо невысокие и требовавшие прицельного внимания.
В 1990-2000-е гг. идеи национального развития, качества граждан и образования соединились в концепцию «образования, ориентированного на воспитание личностных качеств» (素质教育). Одновременно с этим в актуальную повестку вошла проблема повышения качеств тех социальных групп, которые еще не в полной мере «демонстрировали» высокий уровень личностного развития. Общественное внимание переключилось на «качество» сельского населения и сельских мигрантов, активно прибывавших в города в поисках работы. Социально-экономическое благополучие этих групп населения расценивалось как следствие повышения их «качества» сучжи. Такая установка во многом определила характер программ развития деревни и помощи сельским мигрантам.
Обретение социальной ценности
Если в начале XX в. идейной рамкой для обсуждения качества нации выступал «социальный дарвинизм», то на фоне значительных экономических трансформаций китайского общества 1980-2000-х гг. «качество» обрело новое звучание в концепции модернизации и «человеческого капитала». В проекте масштабной модернизации, инициированной после 1978 г., ключевая роль отводилась «науке и технике», развитие которых и позволяло «возродить государство». Научно-технический прорыв становился возможным лишь благодаря поддержке «человеческих ресурсов», которые и должны обеспечить экономический рост и глобальную конкурентоспособность страны. Внимание к качеству «человеческих ресурсов» проявилось, в частности, в повышении требований к образовательному уровню партийных и государственных управленцев, к кадрам в сферах экономики и образования. Постепенно именно диплом об образовании стал служить наглядным эквивалентом «качества» (сучжи) работника, который вновь обрел высокую социальную ценность, поскольку открывал карьерные перспективы. Инвестиции в образование и собственное «качество» превратились в основную социально одобряемую стратегию достижения личного успеха и расценивались как проявление личной ответственности перед обществом. Повышение индивидуального качества означало одновременно вклад в общее дело процветания нации. Высокое качество сучжи выступало не только маркером экономического успеха и социального статуса, но и сознательного ответственного поведения индивида. Одновременно с этим, риторика сучжи, облекаемая в форму дискуссий о «человеческом капитале», делала Китай более понятным для глобальной аудитории, которая считывала знакомые тезисы о научном прогрессе, движении в сторону современности и общества, основанном на знании.
Кроме того, конфуцианская антропология и педагогика опирались на тезис равных и открытых всех возможностей внутренней трансформации человеческой природы, ведущей к достижению идеала «совершенного мужа». Принципиально, что этот путь мыслился как свободный от возрастных или иных социальных ограничений. Идея изменения внутренних качеств человека легла в основу конфуцианской доктрины управления, предполагавшей потенциально возможное исправление и изменение «народа» путем воспитания и благого воздействия (цзяохуа).
Таким образом, концепция «личностных качеств» опирается на традиционную конфуцианскую идею индивидуального развития и трансформации благодаря постижению доктрины. Однако содержащийся в ней меритократический компонент сделал ее весьма созвучной ценностям современного мира, акцентирующим идею личного достижения, как например, западная либеральная концепция «человеческого капитала». Такое содержательное совпадение и обусловило высокую популярность подобных концептов в политическом и социальном дискурсе нынешнего Китая, приняв форму дискуссии о «качестве» сучжи нации, отдельных социальных групп и индивидов. Центральными темами этой дискуссии выступили темы «образования для развития личностных качеств» и проблема повышения качества отдельных социальных групп, в частности, жителей села и сельских мигрантов в городах.
Образование ради «качества» или экзаменационный ад
Китайская педагогика еще со времен Конфуция различала две цели обучения: «для себя» и «для других». «Образование для себя» (为己之学) означало обретение знаний, нацеленное на процесс самосовершенствования и не связанное с обретением социального признания. Ему противопоставлялось «образование для других» (为他之学), а именно получение знаний ради их дальнейшей конвертации в политический и социально-экономический успех. Эти два противоположных полюса – образование как самоцель и образование ради политической карьеры – как раз и задавали динамику развития системы образования в императорском Китае.
Радикально изменившиеся социальные и политические условия современного Китая не смогли переломить укоренившиеся социальные ожидания, связанные с образованием. Школьное обучение, увенчивающееся финальным экзаменом, по-прежнему рассматривается как основной путь к жизненному успеху. Школьники и их родители погружены в «экзаменационный ад» – непрерывную подготовку к итоговому выпускному экзамену, от результатов которого зависит поступление в вуз и вся будущая жизнь (一考定终身). Критика такого экзаменориентированного образования (升学教育, 应试教育) не ослабевает и сегодня. И как раз в противовес ему и была выдвинута концепция «образования для развития качеств», предлагавшая фокусироваться на собственно педагогических задачах личностного развития. В 1990-е гг. она и послужила основой для ключевых решений Госсоввета, направивших реформу образования.
Несмотря на официальное признание, идеи личностного развития через образование оказалось не так просто внедрить в реальную школьную практику. Призывы развивать «креативность» (创造性), индивидуальность (个性), «самостоятельность в решениях» (自主) оставались красивыми лозунгами в программных документах, функционировавших в параллельной реальности от деятельности школ. К 2010-м гг. на уровне учебных заведений все ограничилось введением дополнительных занятий по курсу «политика и мораль», а также созданием кружков художественной самодеятельности. Однако причиной такого затухания популярности «образования для качественного развития» оказалась не только размытость и абстрактность образовательных призывов. Центральной проблемой оставалась его низкая востребованность в стратегиях школьного тестирования и механизмах зачисления в вузы, которые по-прежнему замыкались на результатах гаокао (всекитайского государственного вступительного экзамена в вуз). На этом фоне занятия по развитию личностных качеств казались бессмысленным обременением, которое ложилось на плечи и так перегруженных школьников.
Ситуация начала меняться с приходом Си Цзиньпина, для которого реформа в сфере образования стала одной из ключевых. Помимо усиления централизованного контроля над образовательными программами и изданием учебных пособий, в фокусе внимания оказались и организационные вопросы, в первую очередь практика экзамена гаокао для зачисления в вуз.
К «качеству» через экзамены
В 2014 г. было объявлено о грядущей реформе единого экзамена, которая стала самой масштабной с 1977 г., когда возобновили саму практику гаокао после культурной революции. Реформа гаокао (так называемый «новый гаокао» (新高考) нацеливалась на решение ключевых проблем системы школьного образования: снизить значение единого экзамена для зачисления в вузы, сократить дистанцию между гуманитарным и естественнонаучным треками образования в старших классах, предоставить школьникам больше свободы в выборе экзаменационных предметов и позволить пересдачи.
Начиная с 2014 г., реформа реализуется в несколько этапов, постепенно продвигаясь от восточных провинций вглубь страны. Она стартовала в Шанхае и провинции Чжэцзян и охватывает сейчас 14 городов и провинций восточного и центрального Китая. Ее завершение планируется к 2024 г. Концептуальным ядром нововведений послужила схема зачисления в вуз «два критерия, одна рекомендация» (两依据一参考): теперь предлагается учитывать не только итоги единого экзамена, но также результаты школьного академического экзамена и справку из школы с «комплексной оценкой личностных качеств» (学生综合素质评价). Подобная схема зачисления отражает базовую идеологию реформы – «оценивать людей, а не баллы» (从招分走向招人).
После реформы школьники могут выбирать учебные предметы для экзамена, включая обязательные и факультативные предметы по схеме «3+3» или «3+1+2». К обязательным предметам в масштабах всей страны относятся китайский язык, математика и иностранный язык. Собственно экзамены по этим трем предметам и называются сейчас гаокао. Факультативные предметы относятся к «экзамену на уровень академических знаний» (普通高中学业水平考试). Их выбирают из установленного перечня. Непосредственно схема выбора предметов имеет региональные различия.
В ряде провинций (Чжэцзян, Шаньдун, Хайнань), а также городах Шанхай, Пекин, Тяньцзинь реализуется модель 3+3. Факультативные экзамены предполагают выбор трех предметов из шести: истории, географии, политики/морали, физики, химии и биологии. В других провинциях (Хэбэй, Ляонин, Цзянсу, Фуцзянь, Хубэй, Хунань, Гуандун), а также г. Чунцин реализуется модель 3+1+2. Факультативные экзамены включают выбор между физикой или историей, а также двух предметов из четырех: география, политика/мораль, химия и биология.
Одной из целей экзаменационной реформы выступает отказ от прежней достаточно жесткой специализации на гуманитарном или естественнонаучном профиле, предполагавшей выбор соответствующего трека обучения в старшей ступени средней школы. Новые модели позволяют относительно гибко совмещать предметы обоих профилей, составляя из них множество комбинаций. Однако от выбора такой комбинации, ее сложности, зависит престижность вуза и специальности, на которую может претендовать абитуриент. Так, преимущественное сочетание гуманитарных предметов существенно сокращает выбор будущей специальности.
Модель 3+1+2 считается более консервативной и приближенной к прежней схеме экзамена гаокао с отчетливым разделением на гуманитарный и естественнонаучный треки. Новая модель 3+3 предполагает больше усилий от школы и ученика, однако по мере реализации реформы она постепенно будет распространена в национальном масштабе.
Наконец, реформа гаокао закрепила и требования к «личностным качествам», которые превратились в измеряемый и важный компонент «комплексной оценки абитуриента». В 2014 г. министерство образования издало распоряжение с разъяснением, что именно следует считать комплексной оценкой «социальной ответственности, новаторского духа и практических навыков» школьников. Так, подобного рода оценка включала пять параметров: морально-нравственные качества, академическая успеваемость, физическое развитие, эстетическое развитие и общественная деятельность. Подтверждением «личностного развития» выступает специальное портфолио, фиксирующее все мероприятия, в которых школьник принимает участие. К таким мероприятиям относятся волонтерская деятельность, участие в кружках и секциях, исследовательские проекты, предметные олимпиады, спортивные соревнования и художественные конкурсы. В последние годы в некоторых городах и провинциях созданы специальные электронные онлайн-системы для хранения портфолио всех школьников. Их данные потом прикладываются к пакету документов для зачисления в вуз.
Введенные с реформой 2014 г. новые критерии зачисления в вузы как раз придали необходимый престиж и востребованность «комплексной оценке личностных качеств» школьника. Поступление в топовый вуз оказалось теперь невозможным без подтверждения особых «личностных» достижений.
С 2020 г. реализуется несколько новых программ по приему абитуриентов: программа Strong Foundation (强基计划), программа «комплексной оценки» (综合评价录取模式), специальные университетские программы приема.
Программа Strong Foundation была запущена министерством образования в 2020 г. и сейчас охватывает 36 вузов «мирового уровня», входящих в проект 985, например, Пекинский университет, Цинхуа, Фудань, Харбинский Политех, Шанхай Цзяотун и другие наиболее известные вузы Китая. Данная программа нацелена на привлечение абитуриентов для обучения по «стратегически важным отраслям» не только технического, но и гуманитарного профиля: математика, физика, химия, биология, механика, медицина, а также история и философия. Для зачисления учитываются два параметра: результаты экзамена гаокао (три обязательных дисциплины), а также итоги теста и собеседования, которые проводит сам вуз. Несмотря на то, что в совокупной оценке «вес» гаокао составляет 85%, а вузовское собеседование лишь 15%, для зачисления по этой программе принципиальное значение имеют «превосходные качества сучжи» (综合素质优秀), а также выдающиеся успехи в науках (基础学科拔尖), в частности, победы на профильных олимпиадах. Собственно, именно материалы, предоставленные в портфолио абитуриента, становятся предметом обсуждения и оценки во время вузовского собеседования. Характерно, что топовые вузы уделяют особое внимание набору по этой программе, выделяя на нее значительную квоту. В Пекинском университете и Цинхуа прием по плану Strong Foundation занимает около 30% в общей структуре зачислений.
Программа «комплексной оценки» стартовала в 2014 г. в тестовом режиме в ряде вузов провинции Чжэцзян и затем в 2015 г. в вузах Шанхая, которые выступили пилотными зонами для реформы экзамена гаокао. В относительно полном объеме прием по этой модели начался с 2017 г. Весьма специфично, что зачисление с учетом «комплексной оценки» реализуется либо на базе отдельных вузов, или в масштабах отдельных провинций. Так, в 2022 г. только 8 вузов (向多省市招生的综合评价招生高校）имеют право привлекать таким образом абитуриентов из разных регионов Китая, охватывая от 7 до 31 провинций и городов. Среди них, например, Университет МГУ-ППИ в Шэньчжэне, который откроется для школьников из 21 провинции с планом набора 678 мест. В масштабе отдельных провинций в программе «комплексной оценки» участвуют вузы Шаньдуна, Цзянсу, Гуандун, Чжэцзян, а также Шанхая. Однако их прием ограничен абитуриентами из соответствующих регионов.
Модель «комплексной оценки» предполагает зачисление в вуз по трем основаниям: результаты экзамена гаокао и школьного экзамена на уровень академических знаний, а также итоги вузовского собеседования и тестов. В большинстве вузов доля каждого из компонентов рассчитывается по формуле 6:3:1, при которой наибольший вес имеют итоги гаокао, а наименьший – школьный академический экзамен. Несмотря на сохраняющийся приоритет формальных экзаменов, зачисление опять-таки становится невозможным без документов, подтверждающих активное участие во внеклассовой деятельности, а также мотивационных и рекомендательных писем.
Ожидалось, что введение новых форм приема в вузы позволит решить несколько вопросов, затрагивающих как интересы абитуриентов, так и учебных заведений. Для школьников зачисление с учетом внешкольных достижений позволит снизить зависимость от единственного экзамена гаокао и усилить экзаменационные результаты академическими и иными достижениями. В свою очередь вузы получают больше самостоятельности при выборе наиболее мотивированных учащихся, чей профиль занятий больше отвечает специфике университета и выбранной специальности. Вместе с тем новые формы зачисления обозначили и ряд проблем. В первую очередь стоит говорить о ряде организационно-технических аспектов: определенной несогласованности критериев «личностного развития», применяемых на уровнях средней школы и затем вуза, вопросах принципиальной объективности оценки «личностных качеств», возрастающих трудозатрат для проверки портфолио абитуриентов и проведения тестов, которые ложатся на вуз.
Однако более серьезные опасения в новой модели вызывает перспектива справедливого распределения образовательных шансов, которая, собственно, и провозглашалась главной целью реформы гаокао и практик зачисления в вузы. Очевидным образом участие школьника в различных внеклассовых мероприятиях и олимпиадах зачастую зависит от экономических ресурсов семьи и доступности благоприятной образовательной среды. Необходимость личного участия в тестах и собеседованиях для выявления коммуникативных навыков, креативности мышления и других «личностных качеств» во время собеседований в вузе также может ставить в неблагоприятные условия выходцев из социально незащищенных слоев.
Практика внедрения китайскими вузами новых форм приема в большей степени указывает на ее ограничительный характер. Так, например, в 2021-2022 гг. в структуре приема топовых вузов программы набора с учетом «комплексной оценки» занимают преобладающую долю. Китайские вузы, созданные совместно с иностранными партнерами, например, Университет МГУ-ППИ, New York University Shanghai, набирают исключительно по программам «комплексной оценки». Еще один совместный вуз, Duke Kunshan University (昆山杜克大学), выделяет на эту программу до 68% квот приема. Государственные вузы в разной пропорции распределяют количество мест на программы приема с учетом «личностных качеств». Примечательно, что доля студентов, которым для зачисления требуется демонстрация особых достижений, выше при приеме в топовые вузы и снижается в менее популярных университетах провинциального значения. В Университетах Фудань и Цзяотун, которые входят в пилотные программы приема «комплексной оценки», около 80% абитуриентов подтверждают свои внешкольные успехи. В то же время Восточно-Китайский педагогический и политехнический университеты по этим критериям отбирают около 25% учащихся. Иными словами, для поступления в престижный вуз высоких результатов экзамена гаокао может оказаться недостаточно. И для получения конкурентных преимуществ придется подтверждать и иные достижения, что ставит абитуриентов в заранее неравные условия.
В китайских медиа программы Strong Foundation и «комплексной оценки» продвигаются как подлинная альтернатива гаокао, повышающая шансы на успех. Однако в реальности зачисление с учетом «личностных качеств» оказывается не менее конкурентным, чем единый экзамен. Зачастую количество заявок от абитуриентов превышает доступные квоты в 50-100 и более раз. Уровень зачисления в зависимости от провинции варьируется от 10% до 2-4%. По этим показателям зачисление на основе «комплексной оценки» сближается с практикой гаокао, по итогам которой в топ вузы проекта 985 в среднем по стране поступает около 1,5 % абитуриентов, различаясь в пределах 5%-1% в разных провинциях.
На пути к новому «качественному» неравенству?
Реформа гаокао 2014 г. и зачисление в вузы с учетом «качественных» оценок создала отчетливый общественный запрос на внешкольное образование и различные виды внеклассовой деятельности за рамками школьной образовательной программы. Тем самым она неизбежно открыла перспективу коммерциализации этого сектора образовательных услуг. И как ни странно, одним из стимулов для углубления такой тенденции может послужить решение, которое изначально как раз было нацелено на борьбу с коммерциализацией школьного образования.
В июле 2021 г. Госсовет издал «Мнения о дальнейшем сокращении академической нагрузки учащихся в рамках обязательного образования и внешкольной учебной деятельности» (关于进一步减轻义务教育阶段学生作业负担和校外培训负担的意见), предписывающие сокращение домашних заданий и внешкольной нагрузки учащихся, включая репетиторские онлайн занятия по школьным дисциплинам. Как известно, это решение оказало сокрушительное воздействие на активно развивавшийся рынок EdTech, и особенно сегмент частного онлайн образования, предоставлявшего дополнительные занятия по профильным школьным предметам. После публикации решения акции крупнейших компаний онлайн обучения (New Oriental Education, Gaotu Techedu, TAL Education) резко обесценились, а эксперты обсуждали грядущую гибель отрасли.
Однако реальность оказалась более гибкой, и уже спустя полгода экспертное сообщество дискутировало о перспективах образовательных услуг для «развития личности».
Как свидетельствует доклад о развитии «образования для личностных качеств» на 2022 г. (2022中国素质教育行业报告) от аналитической компании Duojing capital (多鲸资本), даже после принудительного сокращения школьной нагрузки более 50% родителей готовы оплачивать внеклассные занятия в прежнем объеме. На сегодняшний день основные направления дополнительного образования включают художественные, спортивные занятия, проектно-исследовательскую деятельность и STEAM. В силу их содержательной специфики почти 60% занятий проходят уже в оффлайн, а не онлайн формате.
В 2021 г. образовательные проекты художественного, спортивного обучения, а также STEAM-образования привлекли более 70% всех инвестиций отрасли. Ожидается, что к 2023 г. объем отрасли достигнет 478,7 млрд юаней, причем преимущественно за счет услуг для детей дошкольного или младшего школьного возраста, для которых наиболее актуальны будут художественные и спортивные классы.
Относительно новый и активно развивающийся сегмент – STEAM образование (Science, Technology, Engineering, Arts, Mathematics). Еще в 1980-х гг. концепция STEAM была заимствована из опыта американской педагогики, предложившей STEM обучение – объединение естественных наук и инженерных предметов в единую систему. В китайских реалиях модель STEM была обогащена еще и художественным направлением (Arts). Сегодняшняя модель STEAM предполагает проектное обучение на базе естественнонаучных и инженерных знаний с привлечением программирования и медиа технологий – AR, VR. Образование STEAM ориентировано на школьников средних и старших возрастов. В силу довольно высокого порога входа его объем оценивается пока в 2% (49 млрд юаней) от общего рынка дополнительного образования. Однако востребованность такого проектного обучения в перспективе вступительных экзаменов в вуз позволяет прогнозировать его рост до 18% в год.
Все эти направления превращаются в ключевые сферы, на которые сейчас ориентируются лидеры образовательного рынка. В то же время, активная реклама такого «образования для личностных качеств» заново ставит вопрос, что следует считать критериями «разностороннего развития», и не порождает ли оно новые формы неравенства.
Идеал «качества населения» задает логику многих преобразований в современном Китае. В первую очередь они затрагивают сферу образования, которая рассматривается как основной механизм качественного изменения «нации». В основу этих образовательных нововведений положен меритократический принцип распределения социальных благ – доступность престижного образования и дальнейшего трудоустройства. Однако в реальности подобная меритократия оборачивается новой формой ограничений и неравенства. В условиях современного Китая политика повышения «качества» населения, в частности, реформа гаокао, обретает своеобразную географию, отдавая приоритет восточным урбанизированным регионам и оставляя пока еще позади внутренние районы. Неизбежным образом требование «комплексной оценки качества» для поступления в престижный вуз оставляет больше возможностей пекинскому или шанхайскому школьнику, нежели их ровеснику из деревушки в Юньнани, который скорей может рассчитывать на квоты профильного «крестьянского» набора.
В то же время сегодняшнее увлечение китайских родителей «качественным образованием» неожиданно открывает и новые перспективы в развитии международных образовательных контактов как раз по линии дополнительного школьного образования. В частности, Россия, известная сильной школой живописного, музыкального и театрального обучения, могла бы выступить поставщиком профильных образовательных услуг. Однако решение все равно останется за китайской стороной, которая очень ограниченно допускает участие иностранцев в обучении собственных граждан.
