В 2018 году, в разгар санкций против китайских технологических компаний и торговой войны с США, правительство КНР объявило о разработке национальной стратегии победы в технологической гонке к 2035 году. Недавно опубликованный план «Китайские стандарты 2035» (中国标准2035) ставит целью не только лидерство на рынках интернета вещей, искусственного интеллекта и новых поколений радиосвязи, но и глобализацию китайских технологических стандартов.
Если нашумевший план Made in China 2025, во многом списанный с немецкой госпрограммы Industrie 4.0, был направлен на поддержку китайских корпораций в разработке и коммерциализации ключевых технологий, то «Китайские стандарты 2035» куда более амбициозны. Задача плана – «китаизация» технологических стандартов во всех индустриализированных странах в ближайшие несколько лет.
Что такое стандарты?
Сложно придумать более далекую от рядового потребителя тему, чем технологическая стандартизация. Хотя стандарты, от протоколов передачи данных на мобильном телефоне до способа запаковки питьевого йогурта, повсеместно присутствуют в нашей жизни, для большинства людей они – не более чем набор случайных значков и аббревиатур (например, стандартный код ISBN на задней обложке любой книги). И даже когда эти аббревиатуры напрямую проникают в нашу повседневную речь, мы редко пытаемся разгадать их значение и происхождение. Так, технологии локальных сетей на основе стандартов IEEE 802.11 стали общепонятным «WiFi», а революционный в свое время стандарт интерфейса Universal Serial Bus – знакомым всем даже на ощупь «USB». Такая неприметность технологической стандартизации совсем не удивительна, ведь процесс распространения и принятия самих стандартов разворачивается на стороне производителей, и до покупателей доходит уже как некая само собой разумеющаяся характеристика товара. Для русскоязычной аудитории неясность добавляет и оставшийся со времен плановой экономики советский ГОСТ (сейчас использующийся как межгосударственный технологический стандарт стран СНГ), который не имеет никакого отношения к выпуску стандартов на международном рынке.
На самом деле стандартизацией занимаются сотни международных организаций, от гигантской Международной организации по стандартизации (ISO) до отдельных отраслевых консорциумов. Некоторые из них входят в структуры ООН, например ведающий теле- и радиокоммуникациями ITU (бывший Международный телеграфный союз), и состоят из представителей стран-членов, но большинство все же формируются корпорациями-разработчиками новых стандартов. В отличие от старых национальных ГОСТ, применение международных стандартов всегда добровольно, однако и свободная рука рынка делает их практически универсальными. Это происходит потому, что единые стандарты значительно снижают издержки производителей за счет эффекта масштаба: новые стандарты обычно внедряются не постепенно, а носят характер disruptive innovation, мгновенно вытесняя с рынка фирмы, не успевающие адаптироваться к инновации. Как только новый стандарт заполняет рынок, он обеспечивает совместимость продуктов и их компонентов, снижает торговые барьеры и конечную цену для покупателей. Во многом именно стремительная технологическая стандартизация в XX веке стала драйвером интеграции рынков Европейского союза угля и стали (в последствии Евросоюза) и экономической глобализации в целом.
Китайская стратегия стандартизации
Китай окончательно присоединился к системе международной торговли только после реформ 1970-х, и поэтому, с точки зрения местных производителей, опоздал на «праздник стандартизации». После десятилетий в положении всемирной фабрики, использующей технологии и бренды развитых стран, к 2010-м в Китае появились свои интернет- и телеком-гиганты. И хотя эти компании и стали производителями новых технологий, а не просто продуктов, они остались все так же зависимы от зарубежных технологических стандартов. Для описания этой проблемы китайские регуляторы и топ-менеджеры часто прибегают к фразе: «Первосортные компании делают стандарты, второсортные компании делают технологии, а третьесортные компании делают продукты» (一流企业做标准，二流企业做技术，三流企业做产品). При таком взгляде на рынок, Huawei, первым разработавший стандарты мобильной связи пятого поколения (5G), сейчас является одной из немногих «первосортных» китайских компаний. Согласно же плану «Китайские стандарты 2035», китайские компании должны будут вскоре добиться сравнимого влияния в стандартизации на всех ключевых рынках от электромобилей до блокчейна и новой энергетики.
Авторы стандартов 5G в рамках консорциума
по стандартизации мобильной связи
Источник: 3GPP
Какая разница, кто устанавливает технические стандарты, если производители могут в равной мере использовать их для создания собственных товаров и сервисов? Как утверждал основатель немецкой Siemens, «кто контролирует стандарты, контролирует и рынок». Во-первых, стандарты новейших и наиболее прибыльных технологий остаются в индустрии десятилетиями, обеспечивая патентообладателям постоянные лицензионные отчисления (как правило, в виде роялти). Для корпораций, которые принято называть «технологическими компаниями», патентные роялти составляют существенную часть их доходов. Так, для американского Qualcomm, который в 2000-х оказался пионером разработки стандартов LTE/4G для беспроводной связи, отчисления от других компаний до сих пор приносят более 20% ежегодной прибыли. В случае с Huawei, именно доход от стандартизации 5G во многом помог компании в последние годы остаться на плаву несмотря на многочисленные санкции и вынужденный уход с рынка смартфонов. Даже в условиях торговой войны, американские производители вроде Apple, которые хотят разрабатывать технологии в рамках стандартов 5G, вынуждены прилежно платить за использование патентов Huawei. По словам Джейсона Дина, директора Huawei по интеллектуальной собственности, компания теперь будет получать 2,5 доллара в виде роялти с каждого в мире смартфона с поддержкой 5G.
Кроме того, именно стандартизирующие организации определяют направление развития индустрии и то, какие именно технологии могут в ней использоваться. Компании, обладающие наибольшим влиянием внутри этих стандартизирующих организаций, могут навязывать свое видение будущего отрасли всем остальным игрокам. В начале 2000-х, когда весь мир подключался к роутерам WiFi, международная организация стандартизации ISO впервые столкнулась с альтернативными «китайскими стандартами» в телеком индустрии: тогда Китай подал заявку на признание его собственных стандартов локальной беспроводной связи WAPI. От признания стандарта зависело, в том числе, будут ли выпускающиеся в будущем устройства вообще распознавать радиочастотные диапазоны WAPI. Поэтому Китай многократно подавал заявки в ISO, и каждый раз получал отказ от совета экспертов и инженеров аппаратного обеспечения, которые не считали предложенный стандарт оптимальным техническим решением. Эпопея с WAPI закончилась только в 2012, когда Китай официально отозвал все заявки в стандартизирующие организации и признал проект «китайского WiFi» провалом. Тем не менее, WAPI оказался полезным уроком, и с 2014 китайский правительственный орган, отвечающий за стандартизацию (中国国家标准化管理委员会) начал реформу собственных «ГОСТов» и ввел субсидии разработчикам стандартов для новых национальных консорциумов, независимых от провинциальных регуляторов.
Одновременно с этим была решена проблема недостаточного лоббистского влияния на основные стандартизирующие организации. В последние 10 лет страна последовательно увеличивала финансирование и число своих представителей в организации по стандартизации потребительской электроники, хранения и передачи данных. Так, в 2015 году директором ISO стал Чжан Сяоган, четыре года спустя Чжао Хоулинь был избран генеральным секретарем Международного союза электросвязи (ITU), а Шу Иньбяо – директором Международной электротехнической комиссии (IEC). Конечно, растущее влияние Китая в этих организациях объясняется и рыночными успехами китайских технологических корпораций. Однако в контексте формирования стратегии «Китайские стандарты 2035», в последние годы при голосовании за установление международных отраслевых стандартов китайские компании используют интересную тактику голосования единым национальным фронтом. Так, в 2016 в консорциуме по стандартизации мобильной связи 3GPP, Huawei и Qualcomm предложили разные алгоритмические решения для расширения eMBB на мобильных сетях. При выборе из двух предложенных стандартов общим голосованием, китайская Lenovo спровоцировала скандал, сначала проголосовав за алгоритм от Qualcomm, а затем публично изменив свой выбор на более «патриотический». В конечном голосовании стандартом было выбрано именно предложение Huawei, что, по словам основателя Lenovo Лю Чуаньчжи, продемонстрировало силу солидарности китайских компаний. Такое очевидное растущее влияние Китая на процессы стандартизации неудивительным образом не осталось без ответа: за последние 10 лет число зампредов в консорциуме 3GPP из Китая выросло с 9 до 11, но и США увеличили свое представительство с 7 до 14.
Cyberpunk 2035
Публичная политика в разных странах всегда окрашена неким национальным колоритом. Например, интересная черта американского законотворчества – это бесконечные поэтические аббревиатуры. В пример можно привести и демократов с их калифорнийским DREAM (Development, Relief, and Education for Alien Minors Act), и республиканский закон PATRIOT (Providing Appropriate Tools Required to Intercept and Obstruct Terrorism). Китайская же публичная политика пронизана магией чисел. Число 2035 вновь и вновь всплывает в китайских программных документах, как год построения общества среднего достатка (小康社会) и модернизированного социалистического государства. Год 2035 стал считаться особенно важным после XIX съезда КПК, сформулировавшего планы национального развития к середине века и, соответственно, к столетию основания КНР. Представляя собой ровно половину пути между сегодняшним днем и далеким 2050-ым, год 2035 теперь считается важной идеологической вехой достижения Китайской мечты (中国梦) и кульминацией трех предстоящих пятилетних планов. Но хотя число 2035 поэтому и стоит скорее воспринимать метафорически, а не буквально, план «Китайские стандарты 2035» демонстрирует вполне реальные попытки добиться лидерства в стандартизации технологий, которые сейчас рассматриваются как основополагающие для экономики предстоящего века: искусственного интеллекта, полупроводников, 5G с 6G, и зеленой энергетики.
Но даже если технологии будущего будут определены китайскими стандартами, для большинства потребителей этот процесс пройдет незамеченным, и новые стандарты будут так же восприниматься как само собой разумеющиеся. В начале 2000-х технологический стандарт беспроводных персональных сетей получил необычное имя «Bluetooth», буквально «синий зуб». Стандарт был назван в честь короля Харальда I Синезубого, крестителя датских викингов, а потому почитающегося у католиков святым. И до сих пор мы нажимаем на рунические инициалы короля Харальда (это и есть значок Bluetooth) каждый раз, когда подключаемся с телефона к бытовой электронике или к беспроводным наушникам. Такое неожиданное присутствие скандинавских рун на экране любого смартфона на планете – это эхо успехов компаний из северной Европы (Nokia, Ericsson, Tele2 и пр.) в телеком разработках 1990-2000х. Будут ли международные стандарты 2030-ых действительно китайскими или нет, в конечном счете зависит не от политических деклараций о намерениях, а от исхода самой технологической гонки. Чтобы стать международными, китайские стандарты должны при этом не переставать быть общедоступными, прозрачными и добровольно приниматься всеми участниками рынка, в том числе зарубежными компаниями. Централизованное продвижение национальных стандартов может дать китайским технологическим компаниям глобальное преимущество на десятилетия вперед, но может и спровоцировать распад системы международной стандартизации на изолированные и мало друг от друга зависимые экосистемы китайских и «некитайских» стандартов.
